Как попасть служить в пехоту

Дело пахло большим эротическим скандалом: я попала в коридор, где кроме меня сидели, стояли, а в основном мучились от похмелья еще сотни полторы полуголых мужиков. Все эти парни в трусах мрачно и не по-хорошему взирали на меня, по всей видимости, решив, что я очередной "доктор", который вопреки желанию сейчас отправит их служить, написав в карточке медицинского освидетельствования слово "годен". А у многих из них в душе, похоже, еще теплится надежда, что здесь, в Железнодорожном - областном пункте отправки призывников, у них найдут что-нибудь, что просмотрели врачи из местного военкомата, и тогда они с миром отправятся домой.

Железнодорожный - это своеобразный фильтр, на котором в последний раз перед отправкой на службу из числа призывников попытаются выявить и отсеять наркоманов, алкоголиков и гомосексуалистов. Иногда все же бывают случаи, когда здесь находят физические заболевания, не совместимые со службой в армии. Но это скорее исключение, чем закономерность, так как всяк, сюда вошедший, до этого уже прошел первичную медкомиссию у себя в райвоенкомате.

Самый первый кабинет (меня попытались убедить, что это случайность) - кабинет психиатра. Помимо непосредственно психиатра здесь заседает целый консилиум из врачей "смежных" специальностей - нарколога и невропатолога. А если учесть, что со мной туда вошел еще и полковник медслужбы, то можно представить, под какое наблюдение сейчас попадет призывник.

Итак, "первый пошел": Саша (фамилии по просьбе призывной комиссии не называются) - худющий, с тоненькой жалкой шейкой и острыми коленками. Садится перед врачом нога на ногу, руки скрещены на груди, взгляд непроизвольно перебегает от окна к двери. Не нужно быть Фрейдом или Кащенко, чтобы понять - этот человек в свои восемнадцать лет по жизни чувствует себя некомфортно. Я бы даже сказала, что непросто ему жилось все его восемнадцать лет. Поэтому и такой затравленный взгляд, и эти торчащие со всех сторон ребра, и много полос от бритвы на правой руке.

Психиатр мягко, как и положено при его специальности, спрашивает, откуда взялись эти шрамы. Мальчишка врет, что порезался. Про себя рассказывает крайне скупо и неохотно: отца не помнит, мать где-то работает, а где, он точно не знает. Закончил 9 классов и больше не учился. Чем занимался все эти годы?

- А ничем не занимался, - смотрит на нас с вызовом. - Не хотел учиться - и все.

- Где бы хотел служить?

- В элитных войсках, - отвечает он. И здесь призывник впервые попался, что называется, сам подставился: у врача молниеносно возникает невинный с виду вопрос: "А в какие именно "элитные" войска?"

Слово "элита" в Сашиной голове означает что-то очень хорошее. Где наверняка не бьют и даже, возможно, досыта кормят. Но вот объяснить хотя бы приблизительно смысл этого слова, да еще в сочетании с другим, он не может. А от того еще больше замыкается и даже начинает грубить доктору.

На медицинском освидетельствовании у психиатра пунктом обязательной программы является тест, который призван выявить интеллектуальное и психическое развитие будущего защитника Отечества.

- Чем птица отличается от самолета? - спрашивает доктор.

По лицу парня пробегает тень: ну, конечно же, он знает чем. Что, мол, за дурацкий вопрос? Но вот так вот, с ходу, сформулировать на него ответ он не может. Примерно минута уходит у Саши на то, чтобы, призвав на помощь язык мимики и жестов, он смог объясниться с доктором.

- Самолет железный, - невольно расставив руки в сторону, объясняет парень, - а птица из перьев, - руки его в этот момент сами по себе складываются в комочек, как бы показывая маленькую птичку.

- А чем озеро отличается от реки?

На это вопрос вообще никакого ответа не последовало.

На этом собеседование у психиатра закончено. Нарколог осматривает его вены, нет ли там следов от уколов, невропатолог проверяет рефлексы.

- А есть ли у тебя мечта, Саша? - напоследок спрашивает его все тот же психиатр.

- Служить в элитных войсках.

- А еще?

Другой мечты у него нет. Он уходит из кабинета, прихватив с собой медицинскую карту, в которой рукой психиатра записано: "Годен с незначительными ограничениями". Это значит, что в заветные "элитные" войска его точно не отправят. Не отправят также служить механиком-водителем. Служба в войсках связи тоже пройдет без него, да и в штабе ему тоже не сидеть. На мой вопрос, куда он "годен" - такой призывник, один из врачей оптимистично отвечает: "Ура-то он вполне кричать сможет, так что для пехоты сгодится".

Скелет в шкафу

Ну, конечно, не совсем в шкафу, а здесь, передо мной, в кабинете терапевта, но курс анатомии по нему вполне можно выучить.

- Станислав Витальевич, - бодро рапортует очередной призывник, подходя к столу терапевта.

Этот, несмотря на то, что с виду "бледная немощь", ничего не боится и, похоже, в армию идет служить охотно. На голове модное нынче среди тинейджеров мелирование, через все правое плечо красуется не очень понятная татуировка в виде чьей-то оскалившейся пасти.

- Ты что, сидел? - указывая на рисунок, спрашивает его доктор.

- Не-е, я не сидел, - добродушно отвечает мальчишка, - отец мой сидел.

- А чего ж худой-то такой, - заглядывая в карту, интересуется доктор.

"ИМТ" - индекс массы тела у Станислава Витальевича настораживает, он едва дотягивает до крайней минимальной точки - 19,5. А потому диагноз соответствующий: "пониженное питание" и как следствие этого - гастрит.

- Желудок, наверное, часто болит? - продолжает допытываться врач.

- Да это ничего страшного. Мамка говорит, что в армии я отъемся, - шуткой пытается замаскировать свое смущение парень.

- Ладно, иди, отъедайся, - машет рукою терапевт и отправляет призывника из кабинета.

Пока не вошел следующий, разговариваем с доктором еще об одной насущной проблеме современных призывников - ненормальном весе.

- Сейчас как раз поток деревенских ребят идет, - объясняет мне врач с бейджиком "Татьяна Евгеньевна Лихачева" на халате, - среди них редко встретишь кого-нибудь с нормальным весом тела. - В основном приходят с недостаточным весом, реже - с избыточным. Но это тоже не от хорошей жизни. Те, кто с избыточным, - рыхлые, неповоротливые. Да и что с них взять, они на одной картошке с хлебом сидят.

Но, по ее словам, это все же хуже, чем с недостаточным.

- Тем, у кого веса не хватает, мы даем отсрочку на полгода, - объясняет Татьяна Евгеньевна.

За это время местный военкомат обязан поместить призывника на амбулаторное лечение в стационар, где его вроде как должны "откормить", словно рождественского гуся. Сама по себе идея была бы замечательной и даже вызывала бы у многих слезу умиления, не знай, как обстоит дело с питанием в нынешних провинциальных больницах.

- Если мы видим, что у мальчика небольшое отставание в весе, - говорит доктор, - а рассчитывать на хорошее питание ему не приходится, то мы предпочитаем его все же отправить в часть. Солдатская пища хоть и не изобилует деликатесами, но все же сбалансирована.

Кстати, призывники из сельской местности идут в армию охотней, чем горожане. Там, в деревнях, еще сохранился дух патриотизма и преемственности поколений. Многих ребят отправляют в армию еще и для того, чтобы тот освоил профессию, которая может пригодиться в селе. Так, бывший танкист вполне потом может работать на тракторе.

- Армия для многих ребят из бедных деревень едва ли не единственный прорыв в другую жизнь, - рассказывает доктор, - придя в часть, многие из них впервые пробуют, например, йогурт или своими глазами видят компьютер. Так что если призывник еще не успел себе от голода нажить язву, мы стараемся его "забрать". С язвой в армию не берут.